Театр в Израиле

Источник:

Тип статьи: Регулярная статья

Театр на иврите до основания государства

Процесс создания театра на иврите неразрывно связан с возрождением языка иврит, развитием новой литературы на иврите и сионизмом. Первые театральные постановки на иврите в Эрец-Исраэль относятся к периоду первой алии.

На Сукот 1889 г. в Иерусалиме в школе «Лемел» состоялся спектакль «Зрубавел, о Шиват Цион» («Зрубавел, или Возвращение в Сион») по пьесе М. Лилиенблюма. Пьеса была опубликована на идише в Одессе в 1887 г., переведена и поставлена Д. Елином. В центре спектакля — легендарный образ Зрубавела, возглавлявшего возвращение из вавилонского пленения и строительство Второго храма.

В периодической печати появились рецензии, авторы которых считали постановки на иврите важнейшим общенародным делом. Последовавшие любительские спектакли: «Хашмонаим» Э. Бен-Иехуды в школе «Лемел» на Хануку (1889), «Ѓа-каннай, о Шней йоктан-йоктан» («Фанатик, или Два простофили»; перевод пьесы А. Гольдфадена, 1902) в школе Микве Исраэль; «Давид ве-Гольят» («Давид и Голиаф», 1904) в Зихрон-Яакове; «Шимон Бен-Яир» (1904) в Тверии и другие, несмотря на художественную слабость, вызывали интерес публики самим фактом использования иврита, а также национально-героическим характером.

В годы второй алии в Эрец-Исраэль начинается новый этап развития культуры на иврите, что отразилось в создании первой любительской труппы «Ховевей hа-оманут hа-драматит» («Любители драматического искусства»), среди основателей которой были Х. Харари (Блумберг; 1883–1940) и М. Гнесин. Первый спектакль состоялся в Яффе в 1905 г.; с 1909 г. группа стала называться «Ховевей hа-бама hа-иврит» («Любители ивритской сцены»), она с успехом играла около 10 лет не только в Яффе, но и в Иерусалиме и разных поселениях. В этот период шла борьба за распространение иврита, новый ишув отрицательно относился к идишу, поэтому и в области театра на первый план выступал идеологический аспект. Однако скудость драматургии на иврите (см. ниже) заставляла прибегать к переводному материалу (главным образом с идиша), а также инсценировать события еврейской истории, причем самодеятельные авторы таких пьес стремились актуализировать их содержание для зрителя.

Важнейшим препятствием для развития театра на иврите была нехватка профессиональных актеров и режиссеров. В отзывах на спектакли не раз отмечались их художественные недостатки, неумение «держать себя на сцене» и т. д. Это побудило Х. Харари отправиться в 1905 г. в Европу для изучения театрального искусства. В 1912 г. с той же целью отправился в Россию М. Гнесин.

В начале 20 в. предпринимались попытки создать театр на иврите в Европе: в Лодзи И. Каценельсон организовал в 1912 г. театральную труппу «hа-бима hа-иврит» («Ивритская сцена»), игравшую главным образом произведения самого Каценельсона. М. Гнесин поставил с этой труппой несколько спектаклей на иврите и на идише. Другую самодеятельную труппу на иврите возглавлял Н. Цемах. В 1913 г. в Варшаве произошла знаменательная в истории ивритского театра встреча М. Гнесина, Н. Цемаха и Ханны Ровиной. Сообща они поставили спектакль «Ѓа-шир hа-ницхи» («Вечная песнь») М. Арнштейна и решили создать театр, но организационные трудности и начавшаяся мировая война помешали осуществлению этого замысла; трое единомышленников снова встретились лишь в 1916 г. в Москве.

С московской студии «Ѓабима» начался новый этап в истории театра на иврите. Сознавая, что синтез еврейского наследия с достижениями профессиональной сцены — единственно возможный путь, Н. Цемах обратился в 1917 г. к К. Станиславскому с просьбой помочь «в создании самобытной сцены на иврите». В 1918 г. Е. Вахтангов под руководством К. Станиславского поставил первый спектакль студии «Ѓабима» «Нешеф брешит» («Праздник начала»). В него входили одноактные пьесы «hа-ахот hа-бхира» («Старшая сестра») Ш. Аша, «hа-срефа» («Пожар») И. Л. Переца, «Ѓа-хамма! Ѓа-хамма» («Солнце! Солнце!») И. Каценельсона, «Пега ра» («Банный лист») И. Д. Берковича. После второго спектакля «Ѓа-иехуди hа-ницхи» («Вечный жид» Д. Пинского, 1919, режиссер В. Мчеделов) М. Горький предрек студии великое «маккавеевское будущее».

Грандиозным успехом театра была постановка в 1922 г. «Дибук, или На грани миров» С. Ан-ского (перевод на иврит Х. Н. Бялика; режиссер Е. Вахтангов, музыка И. Энгеля, художник Н. Альтман), где, сочетая каббалистические мотивы с достижениями новейшего сценического искусства и живописи, коллектив добился монументального экспрессионистского стиля. Последующие спектакли 1925 г.: «Голем» Х. Лейвика в переводе на иврит Б. Каспи (режиссер Б. Вершилов), «Сон Иакова» Р. Бер-Хофмана (режиссеры К. Станиславский и В. Сушкович), «Потоп» Х. Бергера (режиссер Б. Вершилов) также были построены на вахтанговской методологии и материале древних легенд. Художественное своеобразие и высокий профессионализм принесли «Ѓабиме» международное признание во время заграничного турне 1926–31 гг., в ходе которого театр побывал в Эрец-Исраэль (1928–29), где к тому времени уже шла оживленная театральная жизнь.

После Первой мировой войны возобновили свои спектакли «Любители ивритской сцены» в Яффе под руководством Х. Харари. В 1918 г. в связи с 50-летием со дня смерти А. Мапу они устроили вечер, на котором показали инсценировку фрагментов его романа «Ахават Цион» («Любовь в Сионе»), в 1919 г. были возобновлены поставленные до Первой мировой войны «Уриэль Акоста» К. Гуцкова, «Слушай, Израиль!» О. Дымова, а также выпущены новые спектакли, в том числе «Новое гетто» Т. Герцля, посвященный 15-летию со дня смерти автора.

Однако уровень постановок уже не удовлетворял ни публику, ни первых профессионалов, приехавших в 1919 г. из России: М. Теоми (см. О. Теоми), Фриду Кармелит, Б. Агадати, Я. Френкеля. Сначала они участвовали в постановках «Любителей» в Яффе, а в 1920 г. организовали самостоятельную группу, выступавшую в залах «Эден» в Тель-Авиве и «Цион» в Иерусалиме. В том же году актер театра на идише из Германии Д. Давидов (1890–?) создал первый в стране профессиональный театр — «Ѓа-театрон hа-иври бе-Эрец-Исраэль» («Ивритский театр в Эрец-Исраэль»). 10 ноября 1920 г. состоялась премьера первого спектакля по трем пьесам: «Мекуббалим» («Каббалисты», по рассказу И. Л. Переца), «Король наг» Г. Геха, «Сватовство» А. Чехова. Критики единодушно отметили «организованность, знание сцены, единство с новыми течениями в обществе», а также чистоту иврита. За первый сезон был выпущен 41 спектакль, в том числе «Сиротка Хася» и «Миреле Эфрос» Я. Гордина, «Нора» Г. Ибсена. Театр сумел выстоять без поддержки общественных фондов, хотя достичь высокого художественного уровня при таком темпе работы было невозможно. Начинание Давидова отвечало потребности складывавшегося ишува в своем театре. Не случайно вскоре была создана балетная труппа Б. Агадати и оперный театр М. Голинкина.

В мае 1921 г. в «Ѓа-театрон hа-иври» пришла Мирьям Бернштейн-Кохен (см. Я. Бернштейн-Коган), ученица К. Станиславского. Она с большим успехом исполнила главные роли в «Норе» Г. Ибсена, «Отце» А. Ю. Стриндберга, «В поисках счастья» С. Пшибышевского. К концу 1921 г. Д. Давидов тяжело заболел и вынужден был уехать за границу. Несмотря на отсутствие субсидий, М. Бернштейн-Кохен, принявшая на себя руководство, сумела сохранить театр, и он продолжал существовать под новым названием «Театрон драмати» («Драматический театр»). Постановки 1922 г., в том числе «Как важно быть серьезным» О. Уайльда, «Бог мести» Ш. Аша, «Доктор Коhен» М. Нордау, «Ангел» С. Юшкевича, «Трудно быть евреем» по Шалом Алейхему и другие, несмотря на любовь к «своим актерам», вызвали нарекания за коммерческий подход и отсутствие связи с корнями Эрец-Исраэль. «Мы хотим не только искусства на иврите, но и Искусства самого иврита», — писал один из критиков.

В 1923 г. в поисках новых форм искусства пятеро актеров «Театрон драмати» отправились учиться в Германию, где к ним примкнул Ш. Финкель. По инициативе Мирьям Бернштейн-Кохен и рекомендации Ю. Завадского для руководства труппой был приглашен М. Гнесин, изучивший к этому времени достижения русской (К. Станиславский, Е. Вахтангов, А. Таиров) и немецко-еврейской (М. Рейнхардт, А. Гранах) школ. Заслуга М. Гнесина состояла в том, что он сумел соединить свой опыт с опытом, наработанным труппой, «с жестами молодежи, рожденными звучанием живого иврита». Возглавленный Гнесиным театр получил название «Театрон Эрец-Исреэли».

В первом спектакле «Белшацар»; текст М. Гнесина по французской пьесе Гени Роше; премьера состоялась в июне 1924 г. в Берлине) Гнесин попытался, используя приемы экспрессионистских таировских спектаклей «Сакунтала» Калидасы (1914) и «Саломея» О. Уайльда (1917), воссоздать древнюю восточную мистерию, в которой значительная роль отводилась стилизации движений (хореограф Ю. Клемт), музыке (композитор И. Ахрон), декорациям и костюму (художник А. Минчин). Отзывы критики были разноречивы: А. Цвейг писал в «Юдише рундшау», что постановщик превратил в «оперетту победу Бога Израиля», однако после возвращения труппы в Эрец-Исраэль (1925) спектакль прошел с небывалым успехом 50 раз, в том числе на церемонии открытия Еврейского университета в Иерусалиме, и был воспринят как «начало настоящего драматического искусства на иврите» (Х. Харари). Коллективу были предоставлены субсидии и даже заложено специальное здание, которое, правда, так и не было построено. «Театрон Эрец-Исреэли» был выразителем периода национальной романтики, однако уже к 1927 г. его репертуар и стилистика стали восприниматься как архаичные, и театр закрылся. На смену ему пришел «Театрон оманути Эрец-Исраэль» («Художественный театр Эрец-Исраэль»), который возглавил И. М. Даниэль (1899–1942). Но и этот театр распался, просуществовав всего год.

Гораздо более долговечным оказался театр «Охел» — «театр рабочих Эрец-Исраэль», созданный в 1925 г. М. Халеви (1895–1974). «Охел» входил в систему учреждений культуры Ѓистадрута, где театр рассматривался как одно из средств для строительства еврейского государства. Долгие годы «Охел» выдерживал конкуренцию с «Ѓабимой», окончательно обосновавшейся в Эрец-Исраэль в 1931 г. При этом два коллектива нередко сближались друг с другом. Так, спектакли «Иаков и Рахиль» по Н. Крашенинникову (1928), «Иеремия» по С. Цвейгу (1929), «Мегиллат Эстер» («Свиток Эсфири») К. И. Сильмана (1930), поставленные в театре «Охел», ассоциировались со стилистикой первых спектаклей «Ѓабимы». «Ѓабима» же в 1931–48 г. изменила репертуар и принципы режиссуры, стремясь стать в полной мере национальным театром. Вслед за театром «Охел» «Ѓабима» также обратилась к творчеству Шалом Алейхема, в 1936 г. оба театра одновременно поставили пьесу «Трудно быть евреем» («Кровавая шутка»). В том же году на обеих сценах шли пьесы Н. Агмона: «Шабтай Цви» («Саббатай Цви»), «Бе-лейл цах» («Ясной ночью»), «Иерушалаим ве-Роми» («Иерусалим и Рим»). В необъявленном соревновании двух театров «Охел», несмотря на более слабый актерский состав, иногда вырывался вперед. Так, огромным успехом пользовался его спектакль «Бравый солдат Швейк» (1936) по роману Я. Гашека (инсценировка М. Брода) с М. Маргалитом в главной роли; «Путешествие Биньямина Третьего» по Менделе Мохер Сфариму прошло на сцене «Охел» в 1936 г. с аншлагом, а в 1937 г. в «Ѓабиме» потерпело провал. Но в целом качество спектаклей в «Охел» было ниже, чем в «Ѓабиме».

Коллектив «Камери», третьего значительного театра, возникшего до создания государства (в 1944 г.), состоял главным образом из родившейся в Израиле артистической молодежи и нескольких актеров-репатриантов, которые не нашли себе достойного места в «Ѓабиме» и «Охел». В отличие от «Ѓабимы», «Камери» ориентировался не на систему К. Станиславского, а на принципы англо-американского театра (хотя благодаря школе Л. Страсберга молодые израильские актеры и режиссеры в опосредованной форме изучали ту же систему Станиславского). «Камери» обращался преимущественно к молодому образованному зрителю, говорил на его языке в буквальном смысле слова: переводные пьесы, преобладавшие вначале в репертуаре театра, шли в новых переводах; произношение актеров резко отличалось от русского акцента, все еще сохранявшегося в «Ѓабиме».

Другое плодотворное направление в театральной жизни Эрец-Исраэль, а впоследствии Израиля — сатирические театры. Первый из них — сатирическое кабаре «Кумкум» — был создан в Тель-Авиве в 1927 г. группой актеров во главе с А. Хамеири, которая откололась от «Театрон Эрец-Исреэли». Название «Кумкум» расшифровывалось не только как «чайник», в «кипящей» критике которого возникало новое общественное мировоззрение, но и как призыв к действию: «Кум!» («Встань! Проснись!»). В репертуаре театра в комическом свете отражались разные стороны жизни ишува — от политики до быта. Театр «Кумкум» просуществовал всего 21 месяц (с 1 ноября 1927 г. до 1 февраля 1929 г.), но его влияние было заметно и в сатирических коллективах 1950–60-х гг.

Театр «Мат’атэ» («Метла») был создан группой актеров, ушедших из «Кумкума» ввиду несогласия с единоначалием А. Хамеири, а также его идеологической линией, направленной на критику Ѓистадрута и Х. Вейцмана. «Мат’атэ» существовал 26 лет (1928–54) и пользовался успехом у широкой публики (здание Бет hа-Ам в Тель-Авиве, где он располагался, вмещало более двух тысяч человек). Острие критики было направлено главным образом против британских мандатных властей и отрицательных явлений в жизни ишува. Текст интермедий писали И. Харуси, И. Хайблум и другие, главным режиссером был И. Ножик (1889–1950). Известные поэты Н. Альтерман, Леа Гольдберг, А. Шлёнский писали сатирические куплеты для спектаклей театра.

В первой половине 20 в. театр на иврите был непосредственно связан с процессом создания «государства в пути», воспринимался ишувом как важнейшая составная культурного строительства. Отсюда высокий идейный накал многих постановок и необычайно значительная роль театра в жизни общества, несмотря на разрыв между установкой на ивритское искусство и достаточно позднее появление полноценной драматургии на иврите (см. выше).

После провозглашения государства

И. Баннай.

После провозглашения независимости Израиля с особой остротой встал вопрос об израильской пьесе, отражающей героизм участников борьбы за независимость и исторические перемены в жизни страны. Первым отозвался на веления времени театр «Камери», поставивший в 1948 г. инсценировку романа М. Шамира «Ху халах ба-садот» («Он шел по полям»). «Охел» показал в 1948 г. пьесу И. Бар-Иосефа «Шомрей hа-хомот» («Стражи стен»), посвященную стойкости религиозного населения Старого города Иерусалима и его защитников в период Войны за Независимость. Премьера пьесы И. Мосинзона «Бе-арвот hа-Негев» («В пустыне Негев») в феврале 1949 г. стала важнейшей вехой в истории «Ѓабимы».

В связи с образованием государства ведущие театры переходили от опоры на помощь общественных организаций к субсидиям Министерства образования и культуры, но ограниченность ресурсов молодого государства, колоссальные расходы на оборону, прием репатриантов и другие нужды повлекли снижение дотаций театра. Поэтому театральные коллективы, наряду с поисками современного израильского репертуара, решением профессиональных и общественных задач, были озабочены тем, как выстоять в новых условиях.

В 1950–60-х гг. эти затруднения, а также исторически сложившаяся структура театра как самоуправляющегося коллектива, который выбирал репертуар и распределял роли, привели к ряду кризисов. Так, «Камери» оказался в тяжелом финансовом положении, а в 1958 г. из него ушел один из основателей театра И. Милло, так как коллектив не соглашался с его единоначалием. Тем не менее «Камери» удалось укрепить свои позиции. Здесь работали израильские режиссеры Г. Плоткин (1917–92), Ш. Буним (1919–99), искавшие новые формы выражения; ставились, наряду с переводной драматургией, пьесы израильских авторов Н. Шахама, М. Шамира, Н. Аллони, Х. Миттельпункта.

Преобразования, начатые «Камери», повлияли на израильский театр в целом, а творческая ориентация театра открыла дорогу новаторским течениям. «Ѓабима» прошла через мучительный процесс перестройки, в результате чего было ликвидировано коллективное управление театром. В 1958 г. труппе было присвоено звание Национального театра. Наиболее серьезными были последствия перемен для театра «Охел». Поскольку после создания государства Ѓистадрут стал постепенно отходить от концепции собственной системы культурно-просветительных учреждений, театр, лишившись в 1954 г. субсидий Ѓистадрута, вступил в полосу упадка. И хотя «Охел» пережил еще несколько взлетов, в 1969 г. он прекратил свое существование.

Важнейшим событием в театральной жизни 1960-х гг. было основание Хайфского городского театра, призванного создать новый театральный центр на севере страны. Под руководством И. Милло молодой коллектив ориентировался главным образом на современную драматургию, как израильскую, так и западную. Уже в первые годы существования театра были с успехом поставлены (вскоре после премьеры за границей) «Носороги» Э. Ионеско и «Андорра» М. Фриша, а также «Кавказский меловой круг» (1962) и «Мамаша Кураж и ее дети» (1964) Б. Брехта. Эти и следующие спектакли выдвинули труппу в число ведущих театров страны. В качестве первого в Израиле городского театра Хайфский театр продемонстрировал жизнеспособность коллектива, опирающегося на поддержку муниципалитета, что способствовало впоследствии превращению «Камери» в городской театр Тель-Авива, появлению городского театра в Беер-Шеве и театра «Хан» в Иерусалиме.

Театральная жизнь израильской столицы оживилась после Шестидневной войны и объединения Иерусалима. На основе любительского англоязычного коллектива «Маагал» («Круг»), сформировавшегося в 1967 г., был создан в 1972 г. театр «Хан». Его работу отличает широта и разнообразие репертуара, нонконформизм, стремление к эксперименту.

Уже в первые годы существования государства предпринимались попытки создания израильского авангардистского театра. Первый театр такого рода «Зира» («Арена») был создан в 1948 г. литератором, режиссером и актером М. Алмазом. «Зира» впервые показала израильскому зрителю ряд пьес современных западных авторов, в том числе «За запертой дверью» Ж. П. Сартра (1955), «В ожидании Годо» С. Беккета (1955, шла под названием «Мар Эль» — «Господин Бог»). Под влиянием «Зиры» была написана первая израильская пьеса абсурда «Зе hа-адам» («Се Человек») А. Кейнана, которая была с успехом показана в Париже в 1957 г., но постановка того же года в «Зире» провалилась. Не принесли успеха театру и постановки пьес Э. Ионеско «Урок» и «Лысая певица» (обе — 1957 г.). Стремясь вернуть интерес зрителя, «Зира» поставила коммерческую комедию М. Алмаза «Мойше-вентилятор» (1959), которая имела большой кассовый успех; однако это не предотвратило банкротства и закрытия театра. Несмотря на краткий срок своего существования, «Зира» сыграла роль в обновлении израильского театра в целом.

Авангардистские поиски продолжил театр «Завит» («Угол»), созданный в 1958 г. группой, в которую входили Ш. Ацмон (родился в 1929 г.), Пнина Гери, Захарира Харифаи и другие. Неожиданно устойчивый успех первого спектакля «За запертой дверью» по Ж. П. Сартру (режиссер Дж. Кристоф), который шел не на сцене, а непосредственно среди зрителей, показал, что экспериментальный театр может быть самоокупаемым. «Завит» существовал около 10 лет и добился признания публики. За это время был поставлен целый ряд пьес израильских авторов, в том числе «Шмо холех лефанав» («Слава идет впереди») Э. Кишона, «Баит бе-мацав тов» («Дом в хорошем состоянии») М. Шамира.

В 1959–60 гг. под руководством Х. Неемана работал небольшой театр «Эшнав» («Форточка»), где была поставлена сатирическая пьеса Н. Аллони «Лукас hа-пахдан» («Трус Лукас»), высмеивавшая нового израильского мещанина. В 1962 г. Аллони, к тому времени уже добившийся известности как драматург, создал вместе с актерами А. Хизкияху, И. Баннаем, художником И. Бергнером «Театрон hа-онот» («Театр сезонов»). В 1963 г. «Театрон hа-онот» выпустил спектакль «hа-несиха hа-америкаит» («Американская принцесса»), продемонстрировавший своеобразие творческого лица нового театра: подчеркнутую праздничность, фантастичность, гротескные приемы. Эти стилистические особенности развивались в последующих спектаклях, среди которых осовремененная адаптация комедии дель арте «Арлекино» (1963), пародия на гангстерскую комедию «Сами холех ламут бе-шеш» («Сами умрет в шесть», 1964), инсценировка Н. Аллони по книге Ш. Тевета «Ал тигу бе-Нойман» («Не трогайте Ноймана», 1964), «Ревизор» (1965; мюзикл Н. Аллони по мотивам комедии Н. Гоголя, действие которой перенесено в Израиль). Несмотря на новизну репертуара и профессиональное мастерство, театр не сумел добиться кассового успеха, что привело к его закрытию в 1965 г.

Во второй половине 1960-х гг. было предпринято еще несколько попыток создать авангардистский театр типа «Завита». Наиболее яркий из таких коллективов — «Бимат hа-сахканим» («Актерская трибуна»), организованный в 1966 г. О. Котлером и А. Мескином, которые учились в США и стремились развивать свободу самовыражения актеров, освободить их от режиссерского диктата. Среди удачных постановок «Короткие пьесы» Т. Уильямса, «Маленький Малькольм» Д. Халовая (обе осуществлены в 1966 г.) и другие. Наиболее характерным для стилистики театра был спектакль «Сиппур Урия» («История Урии», 1967) Б. Галая, объединявший три переплетавшихся слоя: библейский рассказ об Урии — муже Бат-Шевы, которого царь Давид отправил на верную смерть; аналогичный миф ацтеков; взаимоотношения актеров, которые обдумывают спектакль на этом материале. «Бимат hа-сахканим» просуществовал менее двух лет, но опыт его работы (в частности, прием театра в театре) обогатил впоследствии Хайфский театр, куда в 1969 г., после кратковременной работы в «Камери», перешли О. Котлер и его группа.

Уже в 1950–60-е гг. в театральной жизни наметилась тенденция к плюрализму. В связи с тем, что различия между отдельными общественными слоями и группами обозначились резче, чем в догосударственный период, возникли театральные и эстрадные коллективы, стремившиеся отвечать на специфические запросы различных частей общества.

Наплыв новых репатриантов, проблемы их бытового устройства и духовной адаптации создали предпосылки появления таких театров, как «Телем» («Борозда») — «театрон ле-мабарот» (см. мабара). Этот театр, не имевший постоянной труппы, просуществовал 13 лет (1953–66). Его основатель З. Иосифон ставил двойную цель: показать на легком иврите в центрах абсорбции, особенно в отдаленных районах, пьесы, шедшие в ведущих театрах страны, а также побудить профессионалов создавать произведения об алие. Представления «Телема» сопровождались брошюрами, где излагалось содержание пьес на иврите, арабском, французском, идиш. Благодаря «Телему» многие новые репатрианты впервые познакомились с театром. В 1966 г. на базе театра было создано общество «Омманут ла-ам» («Искусство — народу»), субсидирующее популяризацию искусства, в первую очередь среди малоимущих слоев населения.

Преимущественно на недавних репатриантов из Восточной Европы ориентировался театр «Зута» («Малый»), созданный в 1957 г. несколькими актерами под руководством З. Туркова (см. выше, а также Турков, семья). Основу репертуара составляли постановки на еврейские темы, например, «Блуждающие звезды» по Шалом Алейхему, которые были дороги публике как воспоминания о прошлом. Однако, несмотря на искренность и «галутную» художественную целостность, театру «Зута» недоставало профессионализма, и в 1967 г. театр закрылся, просуществовав чуть более десяти лет.

В 1970 г. при поддержке Министерства образования и культуры под руководством Орны Порат на базе существовавшего с 1960-х гг. детского филиала при «Камери» был создан театр для детей и юношества («Ѓа-театрон л-иладим у-ле-ноар»).

Свой зритель был у военных ансамблей. Первый такой ансамбль «Чизбатрон» (от арабского сленгового «чизбат» — `враки`) был создан во время Войны за независимость по инициативе И. Аллона (художественный руководитель), Х. Хефера, режиссера Ш. Бунима; еще в период британского мандата участники «Чизбатрона» выступали перед бойцами Палмаха. Впоследствии различные округа и роды войск Армии обороны Израиля организовали собственные эстрадные ансамбли, причем некоторые из них, например «Лахакат hа-Нахал» под руководством И. Банная, достигали высокого профессионального уровня. Особая манера общения со зрителем, насыщенный сленгом язык, резкий юмор, опора на материал армейского быта и новый израильский военный фольклор придавали армейским ансамблям своеобразие. Естественным продолжением их работы стал эстрадно-сатирический ансамбль «Бацал ярок», созданный в 1956 г. в кибуце Мишмар-Давид, куда вошло несколько участников «Лахакат hа-Нахал». Репертуар молодого коллектива (режиссер Ш. Буним), в состав которого входили Х. Тополь, У. Зохар, Нехама Хендель (1936–98) и другие, состоял из интермедий Х. Хефера, Э. Кишона, Д. Бен-Амоца и других.

Линию эстрадно-сатирического театра развивал спектакль «Тель-Авив hа-ктана» («Маленький Тель-Авив», 1959), поставленный Ш. Бунимом на текст Х. Хефера и Д. Бен-Амоца. Эта постановка, пользовавшаяся огромным успехом, была повторена театром «Хамам», открытым Х. Хефером и Д. Бен-Амоцем в помещении турецкой бани в Старой Яффе. Здесь шли главным образом сатирические эстрадные обозрения. Особенно широкий резонанс вызвала постановка «Мишлей hа-рав» («Притчи раввина», 1961) — острая пародия на отношение израильских властей к арабскому населению, где главную роль с блеском исполнил Ш. Офир. Однако, несмотря на отдельные успехи, театр «Хамам» закрылся уже в 1965 г.

На традиции европейского варьете и театра «Мат’атэ» опирались ансамбли «Ли-Ла-Ло» (1947–50) и «До-Ре-Ми» (1955–56). Ансамбль «Самбатион» (1956–58) и особенно созданный участницей «Чизбатрона» Наоми Полани ансамбль «hа-тарнеголим» («Петухи»; 1964–65) продолжили линию израильской эстрады, которая восходит к военным ансамблям. Неизменной любовью у израильтян пользовалось более трех десятилетий эстрадное трио «hа-гашаш hа-хивер» («Бледнолицый следопыт») в составе: Г. (Габри) Баннай, И. (Шайке) Леви (родился в 1939 г.), И. (Поли) Поляков (1941–2007). Ансамбль был создан в 1965 г., но его успех начался в 1967 г. с программ, написанных Н. Аллони. Многие интермедии Д. Алмагора, И. Банная, Д. Бен-Амоца, И. Гефена и других авторов в исполнении «гашашников» стали достоянием израильского фольклора.

Театральная жизнь в 1950–60-е гг. в Израиле была насыщенной и разнообразной. Наряду со стабильными труппами то и дело возникали подчас недолговечные театральные и эстрадные коллективы, которые часто первыми усваивали новшества западного театрального искусства и тем самым расширяли рамки привычного реалистического театра. Однако этот период отличали не только поиски в области авангардистского театра, но и коммерциализация театрального дела, в частности, попытки организовать специальную труппу для постановки какого-либо развлекательного спектакля, рассчитанного на длительный срок.

Такого рода американизированный театр создал Г. Годик. В 1961 г. он в качестве импресарио привез в Израиль американскую труппу, ставившую «Вестсайдскую историю» Л. Бернстайна. Огромный успех спектакля побудил театр Годика поставить мюзикл с израильскими актерами. В феврале 1964 г. в зале театра «Ѓабима» состоялась премьера мюзикла «Моя прекрасная леди» Ф. Лоу, где главные роли исполняли популярные комики Ш. Офир (профессор Хиггинс), И.-Бомба Цур (Дулитл) и Ривка Раз (Элиза). Затем Годик показал еще несколько американских мюзиклов, в том числе «Скрипач на крыше» по Шалом Алейхему (1966), а также оригинальные израильские мюзиклы «Казаблан» (1967) по пьесе И. Мосинзона и «Ай лайк Майк» по пьесе А. Мегеда.

Несмотря на большой успех у зрителей, театр Годика продержался лишь шесть лет. Причины его относительной недолговечности крылись в том, что подобные спектакли не собирали достаточного числа зрителей, а кроме того, другие, в том числе ведущие театры, также ставили подобный репертуар. Так, в театре «Бимот» («Подмостки»), который основал Я. Агмон в 1966 г., шли переводные бродвейские комедии и оригинальные израильские пьесы. Н. Аллони поставил там несколько своих пьес, в том числе «hа-калла ве-цаяд hа-парпарим» («Невеста и ловец бабочек», 1967), выдержавшую более 300 представлений. Колоссальным успехом не только в Израиле, но и за границей пользовалась сценическая композиция Д. Алмагора по мотивам хасидских преданий «Иш хасид хая» («Жил-был хасид»; режиссер И. Израэли); в отличие от многих спектаклей прошлого, еврейская религия трактовалась здесь не как антигуманная давящая сила, но как основа жизнерадостного мироощущения. Сложная картина израильской действительности представала в спектакле «Лайла бе-май» («Ночь в мае», 1964) по пьесе А. Б. Иехошуа. Неудачной оказалась дорогостоящая постановка в 1970 г. мюзикла Н. Аллони «Наполеон хай о мет» («Наполеон жив или мертв»), что привело к закрытию театра в 1972 г.

Еще один небольшой театр «Паргод» («Кулисы») был открыт в 1969 г. в Иерусалиме А. Марком (родился в 1933 г.). Здесь шли постановки самого А. Марка, в том числе «Мертвые без погребения» Ж. П. Сартра (1970), «У всех детей Господа Бога есть крылья» Ю. О’Нила (1971), «Белые обманы» П. Шеффера (1972), а также других режиссеров, устраивались разнообразные концерты.

С 1970-х гг. израильский театр в значительной мере ориентировался на запросы и установки той части левой интеллигенции, которая считает, что Израиль вступил в период «постсионизма», хотя эта концепция вызывает резкие споры в обществе. С этой идеологией связано и резко критическое направление в израильской драматургии (см. ниже). Постановки пьес молодых драматургов Х. Левина, И. Соболя и других, где в предельно резкой форме ставились жгучие вопросы израильской действительности (проблема завоеванных в Шестидневной войне территорий и господства над другим народом, острые противоречия между разными группами еврейского населения и т. д.), нередко вызывали волну общественного возмущения. Так, «Камери» из-за бурного протеста зрителей снял пьесу «Малкат hа-амбатия» («Королева ванны», 1970) Х. Левина после 20 спектаклей. Важнейшую роль в развитии публицистической драматургии, ориентированной на стилистику документальности, сыграл Хайфский театр. В его учебной мастерской были поставлены первые пьесы И. Соболя, впоследствии на сцене Хайфского театра состоялись премьеры почти всех пьес драматурга. Линия Хайфского театра наиболее резко отразила общественное брожение, возникшее в результате Войны Судного дня, одним из важнейших выразителей которого был израильский театр в целом.

В 1973 г. был основан городской театр в Беер-Шеве, которым в 1973–81 гг. руководил Г. Билу (родился в 1944 г.). Театр показал ряд интересных постановок классического и современного репертуара, в том числе «Сотворившая чудо» У. Гибсона (режиссер М. Сол, 1973), «Тень» Е. Шварца (режиссер И. Милло, 1978), «Гроза» А. Островского (режиссер В. Миродан, 1979). Разнообразие репертуара и режиссерских почерков помогло театру воспитать свою постоянную публику. На его сцене пробовали силы многие молодые актеры, занявшие впоследствии ведущее положение в израильском театре: Д. Тавори, Ривка Нойман, О. Шахар, Н. Датнер, Дафна Рехтер и другие. В театре Беер-Шевы с успехом выступал приехавший в 1980 г. из Советского Союза артист М. Хасман (1929–92).

В середине 1970-х гг. была упорядочена финансовая сторона деятельности израильских театров. Вследствие рекомендаций правительственной комиссии под председательством А. Левинского было решено, что государственные субсидии составляют до 65% бюджета театра, а остальные 35% покрываются за счет продажи билетов. Театральные коллективы, со своей стороны, обязаны выступать не только на основной сцене, но и в отдаленных районах страны, а также ставить произведения израильских драматургов. На практике государственные субсидии покрывали лишь 35–50% театрального бюджета различных трупп. Исходя из принципа городского театра, ориентированного на «свою» публику, постепенно развилась система абонементов, так что в начале 1990-х гг. около 80% от всех приобретенных билетов распространялось организованным образом: через абонементы или централизованные закупки профсоюзных комитетов, школ, «Омманут ла-ам» и т. п. Благодаря этому возросла посещаемость театров (в 1991 г. театральные спектакли посетило около двух миллионов человек). Столь высокий уровень посещаемости (на одном из первых мест в мире по данным ЮНЕСКО) имеет, однако, и отрицательную сторону: система заранее запланированной продажи билетов заставляет театры обращаться к репертуару, который будет привлекателен для массового зрителя, что ограничивает художественный поиск и затрудняет постановку нонконформистских пьес, восприятие которых требует от публики особых усилий.

Для поощрения авангардных поисков по инициативе О. Котлера, Леи Порат и И. Фроста с 1980 г. стали проводить ежегодные фестивали нетрадиционного театра в Акко. Фестиваль оживил театральную атмосферу, однако не привел к созданию постоянно действующего экспериментального театра, хотя при поддержке Тель-Авивского муниципалитета специально для этой цели в 1981 г. в Яффе был открыт театр «Симта» («Закоулок»), которым руководил режиссер и актер Н. Нитай. Для его режиссерского стиля характерно стремление вовлечь зрителей в сценическое действие; часто он выступает не только как режиссер, но и как автор текста или инсценировки (например, «Маленькие вторжения» по книге В. Гавела, «Почему Беннерджи покончил с собой» по роману Назыма Хикмета /1995/). С 1984 г. в рамках фестиваля «Яффские ночи» Н. Нитай проводит в своем театре Неделю израильской пьесы.

В 1981–88 гг. в старом районе Тель-Авива Неве-Цедек работал небольшой театр левого политического направления, созданный О. Котлером. Спектакли театра «Неве-Цедек» в резкой, подчас односторонней трактовке вскрывали проблемы, многие из которых считались прежде запретными для искусства. Одним из первых он поставил пьесу о равнодушии к уцелевшим в Катастрофе — «Месибат Пурим шел Адам — бен келев» («Пурим Человека, сына пса» по роману И. Каньюка (режиссер Н. Челтон, 1981); о военном лжепатриотизме — «Ѓа-патриот» Х. Левина (режиссер О. Котлер, 1983). Резко критическая направленность коллектива сохранилась и после того, как в 1984 г. О. Котлер вернулся в Хайфский театр, передав руководство «Неве-Цедек» С. Петеру и А. Алмогу.

Рекомендации комиссии Левинского имели еще одно следствие: актеры лишились привилегированного положения «постоянных» членов труппы и оказались более мобильными, стали переходить из одного театра в другой в зависимости от репертуара и условий работы; возникли театры без постоянной труппы. Таков театр в культурно-просветительном центре «Бет-Лесин», который был создан в 1978 г. на средства Ѓистадрута, чтобы «обновить связь с рабочим движением». С этой целью на основной сцене театра должна была идти главным образом израильская драматургия; в малом зале — экспериментальные постановки молодых; кроме того, в центре проводились лекции о театре, обсуждение спектаклей. Среди удачных постановок театра: «Ѓа-нифтар hа-митпареа» («Взбесившийся покойник») Н. Аллони (1980), «Ахарон hа-поалим» («Последний из рабочих») И. Соболя (режиссер Н. Челтон, Г. Рол, 1981), «Бейн hа-цилцулим» («Между звонками») Д. Алмагора (режиссер М. Левинсон, 1983), «Нума эмек» («Спящая долина») И. Гефена (режиссер Э. Зив, 1991), «Беседы с отцом» Х. Гарднера (режиссер Х. Кайлос, 1993).

В начале 1980-х гг. израильский театр был одним из центров духовной оппозиции правительству Ликуда. Реакцию левых кругов израильского общества на Ливанскую войну и палестинскую проблему выражали спектакли, поставленные не только на современном израильском материале. Так, в «Ѓабиме», художественным руководителем которой стал в 1984 г. О. Ницан (родился в 1950 г.), возглавлявший прежде Хайфский театр, был выпущен злободневный антимилитаристский спектакль по пьесе «Троянки» Еврипида в сценической версии Ж. П. Сартра, в «Камери» — «Михаэль Кольхас» по новелле Г. Клейста. Среди постановок израильских пьес особой резкостью отличались «Хевлей Машиах» («Мессианские муки», 1987) М. Лернера и «Мошел Иерихо» («Правитель Иерихона») И. Мунди в «Камери», «Милхамот иехудим» («Иудейские войны», 1981) И. Соболя в «Хане», «Палестинаит» («Палестинка») и в особенности «Синдром Иерушалаим» («Иерусалимский синдром») И. Соболя в Хайфском театре. Такие спектакли вызвали обвинения в адрес Хайфского театра и израильского театра вообще в том, что он пропагандирует взгляды крайне левых кругов израильского общества и даже является пособником Организации Освобождения Палестины. В результате резкой критики «Иерусалимского синдрома» И. Соболь и режиссер Г. Бесер, руководившие Хайфским театром с 1986 г., ушли из него.

Это событие некоторым образом обозначило поворот израильского театра от пьес острополитической тематики к репертуару, ориентированному на развлекательность (музыкальные спектакли «Отверженные» /1986/ по роману В. Гюго в «Камери», «Кабаре» и «Саллах Шаббати» в «Ѓабиме» или «Барнашим ве-хатихот» /«Парни и красотки», 1992/ в Хайфском театре). Израильские театры с успехом справились со сложными профессиональными задачами, сопряженными с постановкой мюзиклов, — в этом проявился рост профессионализма и расширение диапазона как актеров, так и режиссеров. Тем не менее значительные затраты, связанные с такими спектаклями, не всегда окупаются ввиду ограниченной численности театральной аудитории. Это привело к затяжному экономическому кризису ведущих израильских театров, усилению их зависимости от общественных субсидий, с одной стороны, и от вкусов широкого зрителя с другой.

В 1990 г. Я. Агмон открыл театр «Бимот 2000» с целью возрождения экспериментальных постановок.

Самым значительным явлением обновления театральной жизни первой половины 1990-х гг. было создание театра «Гешер» («Мост»), задуманного его основателем — режиссером Е. Арье — еще в Москве, до приезда в Израиль, как мост между российским и израильским театрами. Уже первый спектакль «Гешера» по пьесе Т. Стоппарда «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» (1991) получил признание на фестивале в Нью-Йорке (февраль 1992 г.). В июне 1992 г. на международном фестивале в Иерусалиме «Гешер» представлял Израиль спектаклем «Мольер» по М. Булгакову, впервые сыграв его на иврите. С тех пор спектакли играют на русском и иврите: «Дело Дрейфуса» Ж. К. Грюмберга (1992), «Идиот» по Ф. Достоевскому (1993), «Адам бен келев» («Человек, сын пса») по роману И. Каньюка (1994), «Тартюф» Ж. Б. Мольера (1995), «Кфар» («Деревенька», 1996) И. Соболя. Театр «Гешер» добился признания не только среди репатриантов из бывшего Советского Союза, но и у широкой израильской публики. В ходе массовой алии из бывшего Советского Союза в Израиль прибыло много деятелей русской сцены (М. Козаков /1934–2011/, В. Никулин /1932–2005/, Б. Голлер, С. Злотников, Нина Тимофеева, А. Шрайман, В. Гранат, А. Лисянский, В. Красногоров, Ирина Селезнева, В. Фридман, Н. Бродичанский). Некоторые актеры, несмотря на языковой барьер, сумели влиться в израильские труппы (например, И. Селезнева и М. Козаков успешно выступали в спектаклях «Камери»). Другие, например М. Козаков, через некоторое время покинули Израиль.

В целом театральная жизнь первой половины 1990-х гг. отличалась большой активностью и разнообразием. Ежегодно ставилось около 150 спектаклей, которые посещало около 1.3 млн. зрителей, причем число абонементов достигло около девяноста тысяч. Все израильские театры регулярно гастролируют по стране, выступая не только в городах, но и в сельскохозяйственных поселениях. Примерно половину репертуара составляют пьесы израильских драматургов; среди режиссеров и исполнителей подавляющее большинство составляют израильтяне. В Еврейском университете в Иерусалиме и в Тель-Авивском университете есть театральные отделения; кроме того, действует школа театра и кино «Бет Цви» в Рамат-Гане, при которой имеется учебный театр «hа-сифрия», драматическая школа при киббуцном семинаре в Тель-Авиве и другие.

В Израиле существует несколько театральных коллективов, работающих на арабском языке. Наиболее значительный из них — «Бет hа-гефен» («Дом под лозой»), сотрудничающий с Хайфским театром, и радикальная палестинская труппа «Ал-хакауватти» («Рассказчик») в восточной части Иерусалима, основанная Ф. Абу-Салимом. Некоторые арабские актеры, например, М. Бакри, М. Хури, с успехом выступают на сцене ивритского театра.

• 

  Здание театра «Гешер» в Яффо. Фото: Ш. Кидрон, 2013 г.

• 

  Здание Хайфского театра

• 

  Спектакль театра «Оhель» «Маасе бэхайат» (מעשה בחייט), 1947

• 

  Современное здание театра «Ѓабима»

• 

  Премьер-министр Израиля И. Шамир и мэр Тель-Авива Ш. Лахат с актерами театра на идиш. Тель-Авив, 1988 г. Фото М. Аялон. Государственное бюро печати. Израиль.

Театр на идиш в Эрец-Исраэль и в Израиле

В начале 20 в., когда в диаспоре театр на идиш переживал период расцвета, в Эрец-Исраэль отношение к нему было враждебным, поскольку новый ишув, проникнутый идеологией сионизма, стремился к возрождению иврита, а постановки на идиш, даже если их тематика была историко-героической, ассоциировались с галутом. Когда в 1908 г. М. Гнесин поставил на идиш «Шуламис» по А. Гольдфадену с группой «Любители драматического искусства» в Яффе, ученики и учителя гимназии «Герцлия» бросали в актеров камнями. Когда в том же году группа «Киннор Давид» представила на идиш пьесу Гольдфадена «Бар-Кохба», пресса назвала группу «Киннор галута». В стране долгое время не существовало постоянного театра на языке идиш. Эстрадные программы и спектакли на идиш шли главным образом в исполнении гастролировавших ансамблей, а также новых репатриантов.

В 1948 г., после создания Государства Израиль, в страну прибыли тысячи репатриантов из стран Восточной Европы, говоривших на идиш. Среди них было немало еврейских актеров из Польши и Румынии. В то же время в страну стали приезжать известные актеры еврейской сцены из США, такие как И. Булов, М. Шварц, Дина Гальперн и другие. Х. Харт осуществил в Тель-Авиве постановку популярной на Бродвее пьесы Л. Кобрина «Янкл Бойле». В 1951 г. группа репатриантов создала в Афуле театр «Авив», ставивший оперетты на идиш. Особое оживление в театральной жизни Израиля наступило с приездом в страну популярнейших актеров довоенного театра и кино на идиш Ш. Джигана и Шумахера. Ш. Джиган открыл в Тель-Авиве Театр сатиры, который просуществовал до 1980 г.

В 1961-62 гг. Э. Гольдберг, артист и чтец, в содружестве с двумя актерами «Ѓабимы» — Ш. Роденским и Ш. Сегалом (1924-97) — выступили с концертной программой «Клейне менчелех» («Маленькие люди») по произведениям Шалом Алейхема. Эта программа имела огромный успех, но из-за существовавшего недоброжелательного отношения к идиш не получила дальнейшего развития.

Прошли годы, и по инициативе актера и режиссера Ш. Ацмона (родился в 1929 г.) была возрождена концертная программа «Клейне менчелех» с участием Ш. Роденского, Ш. Сегала и Ш. Ацмона. Труппа назвала себя «Три Шмулика». Спектакль получил международное признание и вызвал значительный интерес к языку идиш.

Знаменательным событием, продемонстрировавшим жизнестойкость театра на идиш и интерес к нему израильской публики, стал спектакль «Мегилла» по мотивам произведений И. Мангера, поставленный в 1965 г. Ш. Бунимом с актерской семьей Бурштейн в театре «hа-хамам». Постановка сопровождалась краткими заставками на иврите (текст Х. Хефера), разъясняющими содержание, и пользовалась огромным успехом.

В 1968 г. в Израиль приехала Ида Каминьская, и Голда Меир, тогдашний премьер-министр Израиля, тепло встретила звезду еврейского театра, предложив ей создать профессиональный театр на идиш. И. Каминьская, однако, отказалась от этого предложения и уехала в США.

В начале 1970-х гг. в Израиле около двух лет существовал театральный ансамбль «Идитрон» под руководством А. Лурье, в состав которого входили репатрианты из Советского Союза. В 1974 г. этот коллектив показал на сцене «Ѓабимы» спектакль «Фрейлехс» в память о знаменитом спектакле Ш. Михоэлса. В 1975 г. при поддержке Министерства образования и культуры Израиля был создан профессиональный театр на идиш — «Идиш кунст-театер», однако вскоре после первого спектакля «Амха» («Простые люди», 1975) по Шалом Алейхему театр закрылся.

В 1987 г. Ш. Ацмон при поддержке тогдашнего мэра Тель-Авива Ш. Лахата решил вновь восстановить профессиональный театр на идиш, который открылся постановкой пьесы Шалом Алейхема «Швер цу зайн а ид» («Трудно быть евреем»; 1988, режиссер И. Беккер). В главных ролях были заняты артисты Этель Ковенская (родилась в 1927 г.), Л. Альперин, И. Беккер. До середины 1996 г. театр «Идишпил» осуществил 16 постановок из классики еврейской драматургии, а также пьесы (в переводе на идиш) известных современных авторов: И. Соболя, А. Мегеда, И. Эренбурга, Э. Кишона, А. Галина.

В 1995 г. при театре «Идишпил» была создана театральная студия. «Идишпил» участвовал в театральных фестивалях в Германии, Англии, Голландии, Польше, России, Украине.

Источники

• КЕЭ, том: 8. Кол.: 863–880

Уведомление: Предварительной основой данной статьи была статья ТЕАТР в ЭЕЭ